Современное право становится все более и более запутанным. Переплетения множества законодательных коллизий могут свести с ума даже самого опытного юриста. На правовом горизонте появился новый объект и, возможно, даже субъект – роботы. На этот раз «Роботовед» расскажет о том, как может происходить введение роботов в правовое пространство.
Израильский теоретик права Габриэль Галлеви делится своей растерянностью по поводу создания законодательства для роботов: «Сегодня мы находимся в вакууме — правовом вакууме. Мы не знаем, как относиться к этим существам». В свою очередь Билл Гейтс заявил о том, что роботы должны платить налоги в государственную казну, так как они занимают рабочие места.
Американское законодательство трактует робота как программируемую машину, выполняющую волю человека. Следовательно, ответственность за совершенные роботами действия несут его создатели. Данный подход вызывают массу споров. Так, например, на заводах компании Tesla роботов задействовано 100 видов роботов. Понятно, что определить, кто должен понести ответственность за ЧП, возникшее по вине одного из этих роботов, будет невозможно.
Наиболее радикальные спикеры высказывают мнение о том, что на роботов следует распространить действующие нормы административного и гражданского права. Безусловно, подобную идею невозможно рассматривать всерьёз. Дело в том, что важнейшим элементом любого преступления и правонарушения является его субъективная сторона – отношение субъекта противоправного деяния к совершаемому деянию. На данном этапе развития техники нельзя говорить о наличии у искусственного интеллекта свободной воли, поэтому любое уголовное или административное дело с участием робота автоматически развалится в силу негодности субъекта преступления или правонарушения. Тем абсурднее выглядят предложения передавать роботов-нарушителей в руки пенитенциарной системы – никакого смысла в этом попросту нет.
Более логичными выглядят предложения страховать роботов для компенсации ущерба. Тем не менее, в данный момент нет четкого ответа на вопрос о том, кто же – физические лица или корпорации – должны нести убытки за ущерб, нанесенный роботом. При решении данного вопроса возникает две вопроса.
Во-первых, обучаемые роботы – крайне сложные системы, которые создаются массой людей. Нередко аппаратную часть таких роботов создают разные корпорации, то е самое относится к софту и железу. Таким образом, выстраивается длинная цепочка лиц, на которых следует возложить ответственность за действия роботов.
Во-вторых, современная правовая система не готова к решению вопросов научного характера, да и умысел создателей робота будет практически невозможно доказать.
В-третьих, создание систем, которые гибридизируют человека и искусственный интеллект, окончательно усложнит решение подобных дел. На данный момент отсутствует техника протоколирования отношений «компьютер-человек» в таких системах. При этом именно человек в этой связке является наиболее уязвимым звеном.
Следует вернуться к вопросу преднамеренности в противозаконных действиях робота. Если речь идет о киберпреступности, то, безусловно, следует искать бенефициаров противозаконной деятельности. Однако вопрос о квалификации насильственных действий робота не имеет однозначного решения по указанным выше причинам.
Таким образом, сегодня важно понять, кто же будет нести ответственность за действия роботов. Всё чаще звучат предложения применять к роботом обычного законодательства. Предлагается также создавать умные контракты (smart-контракты) для роботов, в которых обычные законодательные нормы заменяются описанием алгоритмических контекстных процедур. Проблема smart-контрактов состоит в том, что подобные правовые системы будет очень сложно применять по отношению к физическим и юридическим лицам. В свою очередь,.совмещение «умных контрактов» с системой блокчейна могло бы облегчить процесс определения ответственности за ущерб, причиненный роботом.
Таким образом, «умный контракт» мог бы отобразить техническую часть распределения ответственности за действия робота, а блокчейн – его юридическую часть. Smart-контракт помогает определить, какой компонент робота привел к системному сбою, послужившему причиной неправомерных действий машины, а блокчейн позволяет определить лицо или организацию, виновную в этом сбое. Кроме того, smart-контракт может выступать в качестве системы безопасности робота, а блокчейн может прервать проведение транзакций в случае сбоя. Также «умный контракт» может предоставить необходимые данные следователям, судам и страховым компаниям
Впрочем, нельзя сказать, что на сегодняшний день smart-контракт может на сто процентов реализовать функцию черного ящика. В настоящее время отсутствует четкая система синхронизации программы, прекращающей процесс осуществления транзакций. Однако реализация подобной системы должна повысить уровень ответственности лиц, участвующих в создании робота.
Система совмещения блокчейна и «умных контрактов» представляется наиболее разумным вариантом введения роботов в правовое поле. Деятельность робота регулируется на языке алгоритмов, деятельность человека – с помощью обычного законодательства. Подобная правовая конструкция не приводит к абсурдной гуманизации машин, но и не оставляет деятельность роботов без законодательного регулирования.
И андроиды сыты, и электроовцы целы.